Страницы русской поэзии XVIII-XX веков: Твардовский автор Александр Твардовский читает Михаил Ульянов, Олег Ефремов, Валерий Золотухин, .

Текст с конверта грампластинки 1982 года:

Звуковая запись — это не только изустная форма восприятия произведения, она более, чем книга, приближает слушателя к автору: дает его собственное, авторское истолкование произведения.

— Читают так, как пишут, — отзывался Твардовский о манере чтения своих товарищей-писателей, но, наверно, и о собственной тоже. Не потому ли чтение поэта всегда прибавляет что-то новое к стихам уже известным?

Александр Трифонович Твардовский вступил в литературу рано: печататься начал лет с четырнадцати. Сначала это были заметки селькора, потом в газетах появились его первые стихи. Сам писатель начало своей литературной работы вел от поэмы «Страна Муравия» (1936), а годы, ей предшествующие, считал «школой».

Это был весьма существенный этап в жизни Твардовского. В своей «Автобиографии» он пишет: «Период этот, быть может, самый решающий и значительный в моей литературной судьбе. Это были годы великого переустройства деревни на основе коллективизации, и это время явилось для меня тем же, чем для более старшего поколения — Октябрьская революция и гражданская война. Все то, что происходило тогда в деревне, касалось меня самым ближайшим образом в житейском, общественном, морально-этическом смысле. Именно этим годам я обязан своим поэтическим рождением».

Переезд из деревни в Смоленск (1928) и работа в газете с непременными поездками по колхозам области, возникшие связи с литераторами города, выступления в смоленской писательской организации с собственными сочинениями, учеба в педагогическом институте — все это предъявило большие требования к молодому писателю, мобилизовало его духовные силы, вызвало, по его собственному признанию, «душевный подъем» и, что самое важное, на всю дальнейшую жизнь заложило те этические основы, то строгое понимание назначения писателя и его дела, которые отличают и творчество, и личность Твардовского. На формирование этих наиважнейших понятий и принципов, накладывающих на судьбу писателя характерный отпечаток гражданственности, народности, оказало в ту пору творчество М. В. Исаковского. Влияние это Твардовский издавна признавал. «В стихах своего земляка, уже известного в наших краях поэта, — пишет он в той же «Автобиографии», — я увидел, что предметом поэзии может и должна быть окружающая меня жизнь советской деревни, наша непритязательная смоленская природа, собственный мир впечатлений, чувств, душевных привязанностей. Пример его поэзии обратил меня в моих юношеских опытах к существенной объективной теме, к стремлению рассказывать и говорить в стихах о чем-то интересном не только для меня, но и для тех простых, не искушенных в литературном отношении людей, среди которых я продолжал жить».

Завету быть поэтом окружающей жизни и для жизни, то есть быть поэтом современным, причастным и пристрастным к своему времени, Твардовский оставался верен до конца своих дней. Разве что понятие, воспринятое в пору юности, — писать для людей «неискушенных» — расширилось. Читательская аудитория Твардовского разрослась. Его поэзия стала духовным достижением самых широких и искушенных в литературе кругов.

«Страна Муравия» — не первая поэма Твардовского. Ей предшествовало издание двух других его поэм. Но именно «Страна Муравия» стала первой поэмой, внесшей в советскую поэзию новое слово о той исторической полосе, на которую вступила деревня в конце 20-х — начале 30-х годов, — о времени «великого перелома». Слово поэта сохранило свою значимость до наших дней.

Поэма сразу была замечена и критикой, и читателем. Много раз звучала она по радио и с эстрады, Одним из первых ее исполнителей был народный артист РСФСР Дмитрий Николаевич Орлов. Сам автор многократно читал ее до войны, наряду с лирическими стихами. Читал чаще всего 18-ю главу — «Перепляс» (она же — «Свадьба»). Когда были написаны первые главы «Василия Теркина», «Муравия» отошла как бы на задний план. В последние годы «Страну Муравию» читали народный артист СССР Александр Борисов и Валерий Золотухин.

«Книга про бойца» — «Василий Теркин» — создавалась в 1942–1945 годах. Последняя глава — «От автора» — была закончена уже после Дня Победы, в мае 1945-го. Почти все главы этой книги о солдате написаны во фронтовых условиях и с неизбежной последовательностью отражают события великой битвы с фашизмом — наши победы и поражения, веру народа в свою правоту и свою победу, иными словами — все то, что пришлось испытать «святому и грешному» сыну русской земли Василию Теркину.

Работа над этой поэмой, как и над «Муравией», возникла, как говорится, не на пустом месте. Ей предшествовало участие Твардовского в цикле иллюстрированных фельетонов о Васе Теркине в период финской войны. Тогда в газете Ленинградского военного округа Твардовский принял участие в создании образа разбитного удальца, побеждавшего врага «русской ложкой деревянной».

«Перемещение героя из обстановки финской кампании, — пояснял Твардовский в статье «Как был написан «Василий Теркин», — в обстановку фронта Великой Отечественной войны сообщило ему совсем иное, чем в первоначальном замысле, значение... Глубина всенародно-исторического бедствия и всенародно-исторического подвига в Отечественной войне с первого дня отличали ее от каких бы то ни было войн и тем более кампаний».

«Василий Теркин» был горячо встречен всем нашим народом. Поэма вошла в армейский быт и освоена наравне с оружием. Большая почта, поступавшая к автору даже в то неблагоприятное для переписки время, подтверждала, что слово поэта было именно тем, в котором нуждались на фронте и в тылу.

Для самого автора признание его поэмы фронтовым читателем было и счастьем, и. поддержкой. «Она мне дала, — пишет он в той, уже упомянутой статье, — ощущение законности места художника в великой борьбе народа, ощущение очевидной полезности моего труда».

От Москвы, от Сталинграда
Неизменно ты со мной —
Боль моя, моя отрада,
Отдых мой и подвиг мой...

Автор не раз исполнял свое произведение по радио отдельными главами и в совокупности нескольких глав, и трудно сказать, каким из них отдавал предпочтений. Однако глава «Переправа» почти всегда включалась в чтение. О значении этой главы верно говорил в одном из писем к автору солдат А. Родин: «Когда мы отступали, когда были тяжелые дни, почти все рассказы, что я читал, были только о победах. Помню, как меня и моих товарищей поразил Ваш рассказ «Переправа». Этот рассказ о том, как переправа сорвалась, но он в десять раз оптимистичнее всех других самых победных рассказов...»

Писатель и корреспондент фронтовой газеты «Красноармейская правда», Твардовский часто выезжал в воинские подразделения и выступал там с чтением глав из «Теркина». Это были годы (вместе с первыми послевоенными), когда такие выступления он рассматривал как замену и пропаганду книги. Замену, по его понятиям, тем более необходимую там, где условия для свободного чтения складывались неблагоприятно, где солдату порою не выпадало времени, чтобы написать коротенькое письмо домой. В эти годы Твардовский охотно выступал в воинских частях, госпиталях, в редакциях армейских газет. Тенденция эта долго держалась, постепенно замирая в послевоенные годы. Обилие книжной продукции вытесняло изустное распространение художественных произведений, а само исполнение стало носить более эстрадный, что ли, характер. К этому времени отношение к выступлениям у Твардовского изменилось. Теперь он полагал, что общение читателя с книгой, сочетание и сопоставление читательской индивидуальности и опыта с авторскими — это и есть наиболее продуктивная форма их взаимоотношений.

«Василий Теркин» исполнялся многими чтецами (впервые тем же Д. Н. Орловым), переделывался для театральных постановок, шедших в различных театрах страны, инсценировался на телевидении. Последний по времени моноспектакль, заснятый для телевидения, включает почти все главы поэмы в исполнении народного артиста РСФСР Олега Табакова.

Поэма «Теркин на том свете» (1954–1963) не является продолжением «Теркина» военных лет. Автор пояснял, что его новая вещь «лишь обращается к образу героя «книги про бойца» для решения совсем иных задач, подсказанных современностью», и что под «тем светом» подразумеваются «те черты нашей действительности — косность, бюрократизм, формализм, которые мешают нашему продвижению вперед и борьба с которыми — одна из задач нашей литературы, указанных Программой КПСС». Впервые опубликованная в газете «Известия», поэма в авторском исполнении была вскоре записана Всесоюзной фирмой «Мелодия». Одним из первых исполнителей интерпретаторов поэмы «Теркин на том свете» стал народный артист СССР Борис Андреевич Бабочкин.

За «Василием Теркиным» последовала поэма «Дом у дороги» (1942–1946) — вторая поэма Твардовского о Великой Отечественной войне. Поэма имеет авторское жанровое обозначение — лирическая хроника. События ее даны, так сказать, «со стороны дома», не глазами бойца, а глазами его жены-солдатки, оставшейся в тылу, но в ходе войны оказавшейся на ее самом переднем крае.

«Дом у дороги» длительно оставался в тени могучей кроны такого произведения, как «Василий Теркин». И лишь в последние годы внимание исследователей творчества Твардовского было обращено и на эту поэму-песнь, с реалистической и лирической силой воссоздавшую картины бедствий и глубину народного горя, вызванных войной. Автор чаще всего читал из этой поэмы главу вторую («Коси, коса») и главу восьмую («Родился мальчик в дни войны»).

В течение десяти лет работал Твардовский над поэмой «За далью — даль» (1950–1960). Задуманная как путевой дневник, запечатлевший поездки автора на Урал, в Сибирь и на Дальний Восток, поэма мощно раздвинула географические пределы «малой родины» писателя — Смоленщины и совместила обзор просторов большой Родины с обозрением исторического пути народа. В поэме высок удельный вес лирических отступлений — авторских раздумий и размышлений.

В отличие от лирики 30-х годов, имевшей, в основном, характер повествовательный, стихи Твардовского последних лет лаконичны, глубоки по мысли и при всей их философской обобщенности открыто индивидуальны. Общий их колорит, хотя и печальный, проникнут ощущением добра и света. Полнота жизни, ее неиссякаемость, непрерывность ее развития неподвластны смерти, исчезновению. Как заключительный аккорд, как примиряющая шутка звучат слова поэта: «Нет, все-таки нет, ничего, что по случаю я здесь побывал и отметился галочкой».

Александр Трифонович Твардовский оставил советскому читателю значительное литературное наследие: оно известно по многочисленным изданиям и последнему — шеститомному собранию его сочинений, еще далеко не полному.

Выпуск пластинок с произведениями Твардовского в авторском исполнении, а также в исполнении известных чтецов и артистов — еще одна возможность приобщить широкий круг любителей поэзии к лучшим образцам творчества этого поистине народного поэта.

Мария Твардовская

ТРЕКЛИСТ

• 1Нет, жизнь меня не обделила
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)02:45
• 2Не много надобно труда
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)01:00
• 3Ни ночи нету мне, ни дня
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)01:37
• 4Ты дура, смерть: грозишься людям
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)00:57
• 5Изведав жар такой работы
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)00:36
• 6Прощаемся мы с матерями
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)01:02
• 7Дробится рваный цоколь монумента
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)00:59
• 8Есть книги - волею приличий
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)01:09
• 9Ты откуда эту песню
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)01:55
• 10Как глубоко ни вбиты сваи
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)00:50
• 11Как Данила помирал
  Валерий Золотухин (Александр Твардовский)03:26
• 12Ивушка
  Игорь Ильинский (Александр Твардовский)03:10
• 13Две строчки
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)01:04
• 14Свет - всему свету
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)03:16
• 15Я убит подо Ржевом
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)06:28
• 16В тот день, когда окончилась война
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)07:18
• 17Мост
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)02:38
• 18О юности
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)02:11
• 19Космонавту
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)02:31
• 20Памяти Гагарина
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)04:24
• 21Московское утро
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)08:06
• 22Слова о словах
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)02:45
• 23Не знаю, как бы я любил
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)00:45
• 24Я полон веры несомненной
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)00:43
• 25Та кровь, что пролита недаром
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)01:16
• 26Вся суть в одном - единственном завете
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)00:52
• 27О сущем
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)00:05
• 28А ты самих послушай хлеборобов
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)02:03
• 29Я знаю, никакой моей вины
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)00:27
• 30Стой, говорю, всему помеха
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)01:07
• 31Полночь в моё городское окно
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)00:56
• 32Допустим, ты своё уже оттопал
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)00:59
• 33К обидам горьким собственной персоны
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)00:36
• 34В чём хочешь человечество вини
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)01:02
• 35Нет ничего, что раз и навсегда
  Олег Ефремов (Александр Твардовский)00:50
• 36Когда обычный праздничный привет
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)01:21
• 37Василий Тёркин: Переправа
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)11:08
• 38Василий Тёркин: Тёркин-Тёркин
  Михаил Ульянов (Александр Твардовский)06:29
• 39Василий Тёркин: От автора
  Александр Твардовский (Александр Твардовский)05:43